Гляжу иногда на людей, глубоко погружённых в громадные отсеки и пласты бытия, недоступные ранее и зачастую не видимые некоторой частью населения земшара, и тихо, спокойно ими восхищаюсь.
Восхищение приходит тогда, когда меня с грязной поверхности, на которой скоплены грязная пена и вонючий шлак, погружают глубже в объёмы мыслей, идей, формул и законов.
Там происходят те игры, где на позициях геймеров участвует очень мало людей. Поворачивают рычажки и зарабатывают бонусы из этих самых людей-игроков, пожалуй, не все, а какая-то часть, самому сложно оценить, какая.
А остальные люди из этих далёких сфер могут быть вычеркнуты, быть безучастными или быть участниками, сознательно или бессознательно.
Могут, никакого понятия не имея об устройстве и функционировании реальной системы, по недосягаемым (им) фактам быть лишь миньонами, курируемыми объектами, головастиками среди здоровенных рыбин.
Восхищение приходит тогда, когда меня с грязной поверхности, на которой скоплены грязная пена и вонючий шлак, погружают глубже в объёмы мыслей, идей, формул и законов.
Там происходят те игры, где на позициях геймеров участвует очень мало людей. Поворачивают рычажки и зарабатывают бонусы из этих самых людей-игроков, пожалуй, не все, а какая-то часть, самому сложно оценить, какая.
А остальные люди из этих далёких сфер могут быть вычеркнуты, быть безучастными или быть участниками, сознательно или бессознательно.
Могут, никакого понятия не имея об устройстве и функционировании реальной системы, по недосягаемым (им) фактам быть лишь миньонами, курируемыми объектами, головастиками среди здоровенных рыбин.