Пока глаза не слиплись окончательно, стоит помнить многих, а узнать ещё - несравнимо больше, чем помнится.
За лесными жесткими ветками мне видится, что путь ещё далёк и самое интерсное для меня остаётся до нужного часа недосягаемым, будто оно ближе к уплывающему красному солнцу, чем ко мне.
Закрыв глаза, видишь миллионы, массы людей. К одним, самым пёстреньким и не похожим на любого другого из всего потока, я приглядываюсь и мечтаю часть своего я сделать такой же, как и у них. Других мне попросту жаль.
Слишком мало мне самого себя. Видеофильм, фрагменты которого обрывочно я тоже просматриваю, интересен моему разуму, но совсем скучен сердцу. С этим хочется кинуться к кому-то из толщи людей, обяснить им это и собрать все кадры целостно, в конечную киноленту. А потом будут другие кадры, и их мы тоже соберем. Только...
Только они очень спешат, и я тоже спешу мимо них, не вижу другого пути. Если я протяну им свою руку, это будет тщетно, толпа огромна и агрессивна.
Вид этих людей, мозаичных частичек, можно считать частью самого себя. Не самим собой, нет, такова сухость трезвого рассудка. Если тебя с кем-то что-то объединяет, это ещё не ТЫ. У вас есть общая ваша область, как у двух пересекающихся окружностей, да и та недолговечна, поскольку вы постоянно движетесь, и колебания движений могут отделить вас друг от друга, если чуть расслабить руки на штурвале и ноги на педалях.
Хочется ограничить спешку каждого человечка. Каждый столь крохотен, что слабо контрируемая спешка может стереть очень много кадров из памяти, и сделать фильмы одномоментными, события - слишком скомканными.
Как им подсказать, что, снизив обороты спешки и крепче взявшись за штурвалы, их фильмы (ИХ фильмы) могут превзойти величие работ режиссёров с любых уголков планет? Я пока подумаю.
И понаделаю сырого материала для будущих картин.